|
В. Рылов
История правомонархических
организаций, как и история русского
консерватизма в целом, остается мало
изученной темой. В настоящей работе
сделана попытка осветить деятельность
правых организаций в указанный период
на примере «Союза русского народа» (СРН),
а именно на особенностях
организационного оформления этой
партии.
Процесс организационного
оформления Союза начался с осени 1906 г.,
когда «открылись по воскресным дням
для учащихся в техническом училище
чтения по важнейшим вопросам
государственной, общественной и
общественно-религиозной жизни России
по печатным произведениям выдающихся
духовных и светских православно-русских
писателей»1. 15 сентября на
квартире у Николая Никитича
Пантелеевского, известного в городе
общественного деятеля и краеведа,
состоялось собрание сочувствующих СРН,
на котором присутствовало 22 человека и
был избран совет из 12 человек. 22
октября в день празднования Казанской
иконе Божией Матери открылся
Воронежский отдел; заявление о его
открытии подписал 31 человек, а всего в
Союз записался 231 человек2.
Председателем Союза стал купец 2-й
гильдии Рафаил Митрофанович Карцев.
На следующий день начальник
Воронежского городского жандармского
управления докладывал в департамент
полиции, что в Воронеже открыт «мощный
отдел Союза русского народа»3.
Обычно заседания отдела проходили в
здании технического училища, на них
присутствовало около 50 человек,
начинались они с молебнов. На повестке
дня, кроме организационных, обычно
стояли следующие вопросы: сбор
пожертвований, организация чтений для
рабочих, молодежи, распространение
литературы, деятельность в церковно-приходских
училищах4.
Правые публицисты Г.В. Бутми
(издавал крупными тиражами «Протоколы
сионских мудрецов») и А.И. Соболевский (известный
академик-славист) «помогают
собственными изданиями Отделу в деле
контрреволюционной пропаганды»5.
Профессор А.С. Вязигин, издатель
правого журнала «Мирный труд» и
депутат 3-й Думы от правых, печатал
материалы Воронежского СРН.
Выписывались издания правой печати:
газета «Русское знамя», сборник под
названием «Мининская копейка» (30 коп. в
месяц), газета «Вече». Местные
черносотенцы содержали небольшую
библиотеку.
Но собственную литературу
Воронежский отдел не издавал. О том,
чтобы «привлечь местные литературно-патриотические
силы... нечего было и думать: уже один
количественный состав его членов
заставил отказаться от этой мысли.
Меценатов не находилось: низко
котируется на воронежской бирже
патриотизм»6. Благодаря
Пантелеевскому, начальнику
технического железнодорожного
училища, здание которого он
использовал для нужд отдела, СРН в
Воронеже мог существовать длительное
время. Отсутствие серьезной
материальной базы не компенсировалось
за счет «партийной дисциплины»: «На
первых собраниях членов Отдела было
установлено, что СРН не есть
политическая партия, а политическое
содружество, союз единомышленников-патриотов,
образовавшийся в лихолетье попрания
исконных русских начал...»7.
Летом 1907 г. сотрудник
Главного совета СРН Глушков получил
разрешение от руководства на открытие
отдела в Острогожске8. B сентябре 1907
г. на запрос департамента полиции «о
существующих в губернии отделах и
подотделах Союза русского народа и
других монархических организаций»
губернатор ответил, что «существует
лишь один отдел в Воронеже, а в
Острогожске отдела нет, но есть его
члены, а в Россоши крестьянин Гончаров»9.
В Воронеже узнали об организации
отдела в Острогожске лишь осенью.
Характерно, что Глушков так и не открыл
этого отдела, он и некто Белясный
числились корреспондентами «Русского
знамени» по Воронежской губернии, то
есть были, так сказать «вольными
стрелками»10. Это свидетельствует о
том, что координация действий между
отделами СРН и центром была слабой. Так,
Главный совет Союза распространял
обращение к сельским обществам,
советуя составлять прошения к царю о
роспуске Государственной Думы «как
учреждения бесполезного». Губернатор,
естественно, запретил «распространение
данных воззваний», но сведений о том,
чтобы союзники их распространяли, нет11.
В деле пропаганды
препятствия черносотенцам чинились
как левыми, так и властями. Например, «Высочайшая
телеграмма», направленная
Воронежскому отделу СРН,
расклеивалась сотрудниками отдела в
Коротояке, но «к величайшему сожалению
следом срывалась социал-мерзавцами,
очень многие сожалеют, что не пришлось
даже узнать, что это была за телеграмма»12.
Препятствовали деятельности
черносотенцев и официальные лица. Так,
сотрудник СРН в Острогожске сообщал
летом 1907 г. в Петербург о
противодействии полиции в деле
распространения литературы. По
данному вопросу Совет СРН сносился с
губернатором, после чего сотрудник
получил возможность беспрепятственно
действовать, хотя раньше острогожский
исправник приказывал снимать листовки
СРН13.
Тем не менее, с конца 1907 г. в
Воронежской губернии возникают отделы
СРН. В слободе Бутурлиновке
Воронежской губернии одна из местных
жительниц «стала вербовать крестьян в
Союз русского народа и, как женщина
неразвитая, предлагала вопросы: «Тебе
царь нужен? Ты православный? Россию
любишь? — Подписывайся. А кому не нужен
царь, тот пусть идет к становому»14. На
открытие отдела прибыли Карцев и
Пантелеевский, причем последний
прочел речь перед открытием,
напечатанную в газете «Русское знамя».
Исправник докладывал губернатору, что
на открытии присутствовало
значительное число человек, а 19
вступили в Бутурлиновский отдел Союза.
При создании этого отдела агитаторы
Союза апеллировали к патриархальным
традициям, с одной стороны, а с другой,
запугивали властями. Не обошлось и без
насилия; несколько пропагандистов СРН
были избиты своими односельчанами15.
16 декабря 1907 г. образовался
отдел СРН в слободе Репьевке
Коротоякского уезда. Все 12 членов
Совета отдела были крестьянами, кроме
товарища председателя отдела
почетного потомственного гражданина
Ильинского16. Кроме того, из 37
членов отдела пятеро были неграмотные.
Коротоякский исправник рапортовал
губернатору о деятельности
Репьевского СРН: «Отдел этот под
руководством лиц, безупречных в
правительственном отношении и
истинных сынов России, несомненно
принес бы пользу и добрые плоды и мог
бы служить к успокоению и устранению
порочных и революционных элементов. Но,
к сожалению, во главе Отдела находятся
люди безнравственные, преследующие
личные цели наживы»17.
Конфликт союзников с
властями получил всероссийскую
известность после публикации в «Русском
знамени» обращения ко всем отделам СРН
«помочь материально Репьевскому
отделу». В этой заметке указывалось,
что «Репьевка — пункт революционной
пропаганды, организованный
несколькими поляками, прекращенный
действиями истинно русских людей»18.
В открытии этого отдела принимали
участие воронежские союзники.
Пантелеевский писал Дубровину, что об
открытии Репьевского отдела
ходатайствовали перед губернатором и
договорились об освещении этих
событий в «Живом слове»19.
Похожая ситуация
складывалась в соседнем Осадчеевском
отделе. Воронежский СРН просил «Его
Высокопреосвященство Архиепископа
Воронежского и Задонского
благословить нашему местному
священнику отцу Василию
Новопокровскому вступить членом
Осадчеевского отдела, который своей
патриотической речью при открытии
отдела… доказал свою готовность к
тому, если на то последует
благословение епархиальной власти»20.
На это ходатайство было отвечено, что
заявления о его желании вступить в
Союз не поступало. Таким образом,
черносотенцам вежливо отказали и дали
понять священнику, что в СРН вступать
нежелательно. Точно так же власти не
разрешили собрание отдела, однако, по
словам союзников, «инцидент с
неразрешением собрания окончился
взаимными уступками и реверансами
сторон… СРН стоит на почве законности»21.
Вообще, агитация среди сельских
священников занимала видное место в
деятельности СРН. Такими способами
черносотенцы надеялись привлечь в
свои ряды новых членов.
В деле открытия отделов с
черносотенцами случались и другие
неприятности. В селе Репце Задонского
уезда губернатор разрешил открыть
отдел СРН. Однако большая часть
населения противилась этому и
угрожала расправой. На этот раз вина
полиции заключалась в том, что она не
защищала союзников22. На наш взгляд,
черносотенцы были правы в том, что в
тех местностях, где светские и
духовные власти сочувствовали СРН,
агитация правых пользовалась большим
успехом.
Кроме того, существовал
отдел СРН в слободе Макашевке. Там
имело место покушение на члена СРН
Артюхова, который был ранен в голову из
ружья и чудом остался жив. Покушение
как констатировала полиция было
совершено «на почве ненависти к СРН... в
особенности лиц в политическом
отношении неблагонадежных»23.
Своеобразную оценку
деятельности СРН дали в то время левые.
25 ноября и 18 декабря 1907 г. на
Пантелеевского было совершено два
покушения. Покушения имели ярко
выраженный политический характер. «Полиция
подозревала местных эсеров в
организации и проведении покушения»24.
По этому поводу Пантелеевский сообщал
Дубровину 16 января 1908 г.: «Не могу
умолчать о явленой мне милости Божией.
Мой ребенок, 11 лет дочка, стояла около
меня, когда злодей трижды в меня
стрелял, и по всем человеческим
соображениям должна была быть убита
или ранена»25. Начальник ВГЖУ
докладывал в Департамент полиции, что
«по агентурным данным покушение на
Пантелеевского совершено матросом
Алексеем Швыревым и студентом
Степаном Бурдыкиным, специально
прибывшими в Воронеж для совершения
террористического акта»26.
Другим видом политической
активности СРН было участие в выборах.
В Воронежском отделе СРН находились
сторонники объединения с октябристами
на выборах в Государственную Думу. В
это время «игнорируемый доселе отдел
явился объектом ласкательных
зазываний... администрации и
октябристских воротил: им хотелось
провалить левшей до кадетов
включительно, и для этого они решались
на все, вплоть до слияния с «черной
сотней»27. Но черносотенцы не стали
блокироваться с октябристами,
поскольку не воспринимали
конституционные идеи октябристов.
Воронежские черносотенцы
были даже психологически не готовы к
участию в партийной борьбе, которую
они не считали необходимым условием
партийной деятельности. «Основная
мысль этих партий, — писали
воронежские октябристы, имея в виду
СРН, — стремление свести на нет акт 17
октября»28. Действительно, участие
СРН в выборах воспринималось
черносотенцами как долг, исполнение
воли царя, а не как необходимое условие
политической жизни. В то же время
власти боялись проиграть выборы в Думу,
поэтому начинались переговоры с
черносотенцами. По словам союзников, «власть
выражала почти неудовольствие, что
губерния не покрыта целой сетью
отделов Союза» перед выборами29.
Следует добавить, что сбор
информации о СРН велся на местах
грубыми полицейскими методами, что, по
мнению черносотенцев, «подрывало
авторитет» Союза «в глазах населения»30.
На наш взгляд, власти могли собирать
сведения о СРН и негласными методами,
но делалось это нарочно, чтобы отбить
охоту у крестьян вступать в Союз.
Черносотенцы сразу жаловались в
Петербург, когда полиция чинила им
какие-либо препятствия. Так,
Пантелеевский опубликовал в «Русском
знамени» статью с характерным
названием: «Полицейский поход на «Союз
русского народа» в Воронеже». В ней
говорилось, что «пристав Московской
части и полицмейстер запретили
проведение собрания СРН, мотивируя это
тем, что в повестке дня не указано, «какая
монархическая литература и какие
текущие дела будут обсуждаться»31.
Кроме того, союзники пожаловались по
этому поводу губернатору Бибикову.
Последний, в свою очередь, «признал
действия полиции правомерными, а
совету Воронежского отдела СРН указал
на то, что предметы обсуждения должны
быть указаны»32.
Этот конфликт привел к тому,
что союзники с тех пор стали проводить
закрытые собрания (на открытых ранее
свободно присутствовали чины местной
полиции). Подоплека событий, на взгляд
черносотенцев, была национальная, так
как многие полицейские чины города,
включая полицмейстера Бернатовича,
имели польское происхождение. По этому
поводу воронежский СРН жаловался в «Русское
знамя»: «На службу в полицию приставом
Московской части города Воронежа взят
поляк Дзенкевич, участвовавший в 1905 г.
в железнодорожной забастовке»33.
Ранее Дзенкевич не был взят на службу в
земство и на железную дорогу как
политически неблагонадежный, это
позволило сделать вывод союзникам, что
на службу в полицию Дзенкевича приняли
по протекции Бернатовича. К 1908 г.
власти начинали тяготиться
деятельностью Союза, они рассчитывали
найти поддержку среди других правых
сил.
С этого времени началось
постепенное снижение активности Союза,
вызванное рядом причин. Революция была
преодолена, и власти искали поддержки
умеренно-правых сил. Однако эти силы не
смогли создать массовых монархических
организаций. Единственной массовой
правомонархической организацией на
тот период в Воронежской губернии
оставался СРН. Нами установлены отделы
в шести населенных пунктах губернии,
не считая деревенских подотделов.
Кроме того, были члены СРН, не
принадлежавшие к какому-либо отделу.
По данным полиции в 1908 г. в губернии
было 680 членов Союза (по нашему мнению,
их было больше). Однако полиция в своих
отчетах почему-то не указывала
некоторые отделы (возможно, они не были
официально зарегистрированы). К этому
времени центральное руководство СРН
полностью контролировало свои отделы
в Воронежской губернии, а губернский
отдел — сельские организации.
-----------------------
1
Памятная книжка Воронежской губернии
за 1908 год. Воронеж. 1909. С. 69.
2 Крестный путь. Очерк деятельности
Воронежского отдела «Союза русского
народа» за первый год его
существования // Мирный труд. С. 93.
3 Государственый архив Воронежской
области (ГАВО), ф. 1, оп. 1, д. 282, л. 283.
4 Там же, л. 336.
5 Очерк деятельности Воронежского
отдела «Союза русского народа» за
второй год его существования // Мирный
труд. 1909. № 6. С. 90.
6 Там же. 1906. № 7. С. 108.
7 Там же. С. 106.
8 ГАВО, ф. 6, оп. 2, д. 139, л. 21.
9 Там же, л. 26.
10 Государственный архив
Российской Федерации (ГАРФ), ф. 116, оп. 1,
д. 622, л. 3 об.
11 ГАВО, ф. 6, оп. 1, д. 1512, л. 1.
12 Мирный труд. 1908. № 7. С. 116.
13 Там же. С. 117.
14 ГАРФ, ф. 1467, оп. 1 Д. 842, л. 21.
15 Там же.
16 ГАВО, ф. 6, оп. 2, д. 139, л. 43.
17 Там же, л. 1.
18 Русское знамя. 1908. № 37.
19 ГАРФ, ф. 116, оп. 1, д. 812(1), л. 22–23.
20 Мирный труд. 1909 № 7. С. 84.
21 Там же. С. 85.
22 Там же. С. 83.
23 ГАВО, ф. 6, оп. 1, д. 179, л. 2.
24 Там же Д. 154, л. 3.
25 ГАРФ, ф. 116, оп. 1, д. 110, л. 2.
26 ГАРФ. ДПОО. 1908, д. 80, ч. 11, л. 24.
27 Мирный труд 1908 №7. С. 106.
28 Листок Воронежского отдела Союза
17 октября. 1906. № 3.
29 Мирный труд. 1909. № 6. С. 81.
30 Там же. С. 80.
31 Русское знамя. 1908. № 109.
32 Там же. № 136.
33 Там же. № 107.
|
