|
Это произошло в жизни с моим папой, Николаем Георгиевичем Семеновым,
1892 года рождения. Он был призван на военную службу в Первую мировую
войну. Папа был настоящий русский великан — рост под два метра, голубые
глаза, светлые вьющиеся волосы… Его контузило, взяли в плен и уже
расстреляли бы, но посмотрели австрийцы: «Карош… рус…» — и не стали
трогать.
Когда он пришел в сознание — лежит в палате, на чистых простынях.
Подходит австриец-доктор и говорит: «Мы вас будем лечить…» (у папы
правая сторона была парализована).
Когда заканчивался срок лечения, доктор с сожалением сообщил: «Все,
больше держать мы вас не можем». Это означало, что завтра папу должны
были расстрелять.
Ночью он никак не мог заснуть. И перед рассветом вдруг почувствовал как
кто-то тихонько палочкой тук-тук-тук… — по плечу, по ноге, по руке…
«Открываю глаза — ко мне приближается седенький старичок. Тук-тук-тук
палочкой по плечу, по ноге, по руке. «Николай, встань!» Я никак не мог
понять: таких докторов, санитаров — никого похожих на него у нас не
было.
— А как же я встану? — спрашиваю его. А он палочкой тук-тук-тук по
плечу, по ноге, по руке… «Никола, вставай!» И так трижды. И полное
забытье.
…Когда я проснулся, увидел яркий луч света и санитаров,
переговаривающихся между собой:
— Перекладывай его на носилки…
А я тут сам сажусь на кровать. Врач прибежал, взял меня за плечи и
сказал, что теперь меня переводят из госпиталя трудиться — на
каменоломню».
За полтора года плена папа ни разу не подобрал окурка и ничего не взял
из мусора. Но однажды, когда они шли на очередной рабочий день в горы,
силы оставили его.
«Пристрелили бы меня, — вспоминал он. — Конвой был в нескольких метрах.
Ну, думаю, все. Помолился: «Господи, предаю Тебе душу…»
Поклонился земле — и вдруг увидел какой-то черный кусочек. Смотрю —
шоколад. Положил плитку в рот, улыбаюсь. Конвоир подошел и даже помог
подняться. И я пошел, пошел… Потихонечку догнал последний ряд, еще
вперед — и уже в своем ряду занял место.
Да, вот так и остался жив: Николай Угодник не дал погибнуть».
Эта история, рассказанная папой, бережно хранится в нашей семье. Для
моих детей, внуков это семейное предание о чуде, сотворенном святителем
Николаем — небесным покровителем моего родителя.
С. Кретинина
|
