|
 Шел
человек по дороге. Шел ночью из одного села в другое с огромным
крестом на плечах. И хотя лет ему было уже немало - больше чем
полвека прожил он на земле, - все же сила в руках еще была. Вокруг
него сгустились сумерки, наступила ночь, а он все шел. В это время в
храмах его земли, да и всего мира, первый раз в этом году звучало:
"Христос воскресе!". Человек этот не был юродивым, хотя его многие и
считали таковым, даже его родные. Не было причиной его трудов и
помрачение ума.
В тех краях, где он прожил свою жизнь, люди ходили на кладбища на
Пасху, а не на Радоницу. И много лет тому назад, когда он был совсем
малышом, в деревне, куда нес он сейчас крест, умерла его старшая и
единственная сестренка - умерла от тифа. Тогда была война, и,
эвакуированные с матерью, они жили в деревне какое-то время. Однажды
переночевали у них в хате отступавшие солдатики наши - переночевали
и ушли. А у солдатиков вши были. И заболели дети. А у сестренки
такая горячка была, что один раз ночью вышла она на двор и в снегу
сидела. И лишь когда мать проснулась, то спохватилась, привела ее в
дом, но после этого девочке стало хуже. Жители того села боялись в
хату заходить. Только бывшему в то время в деревне военному врачу
кто-то сказал: "В той хате болеют". Враг наступал, и люди из села
эвакуировались. Когда пришел врач и осмотрел детей, он сказал:
"Мать, у вас тиф. Мальчик почти здоров, а девочка помрет, у нее
воспаление легких. Но лечить вас я не могу, я военный врач, меня за
это под трибунал отдадут. Я оставлю записку, если придут наши
военные - покажешь им". И написал что-то быстро. "Да вставай, мать,
топи печь, в домах продукты бери - люди
уехали, - а то и сама помрешь, и детей погубишь", - добавил он.
Военные действительно пришли. "Немцам сдаться решили, гады!" -
закричал старший из них. Но мать показала записку врача, и, прочитав
ее, он сказал: "Ребята, они тифом больны, уходим, пусть сами
подыхают". Так и случилось: сестренка умерла, а мальчик с матерью
выжили. Вырос мальчик, женился, полвека прожил, но только спустя
шестьдесят лет пришла ему в голову мысль, что креста на могилке у
сестры нет. И хотя не чаял он найти теперь ее могилку, да и старушка
мать говорила, что вряд ли найдет, заказал он на молокозаводе - и
отлили ему большой крест. Село то было в тридцати километрах от них,
и, поскольку на следующий день выпадала Пасха, на дворе у него
стояли две машины - зятя и сына. Попросил он их помочь отвезти
крест, да отказали они на Пасху везти. Не то отношение снискал
своими причудами. Пришлось ему весь путь самому крест на плечах
нести.
Идет он с крестом, долго идет, а вокруг ни души. Вдруг слышит -
машина едет. Ближе, ближе мотор. Остановилась возле него "Нива", и
мужской голос окликнул: "Куда ты с крестом идешь?". Поставил он
крест на землю и начал объяснять все. Вышел из "Нивы" молодой
человек и говорит: "Да что ж тебе никто не помог? Откуда
несешь-то?". Назвал мужчина село свое, а тот как услыхал, так и
присвистнул: "Мать честная! Это ж тридцать три километра. Давай хоть
на "Ниву" погрузим". А как его погрузить, огромный крест? Постоял
водитель, почесал затылок и говорит: "Слушай, ты мне понравился.
Давай на руках донесем". Теперь уже тот ответил: "Что ж ты будешь
ночью машину бросать. Сколько до села-то осталось?" - "Да километра
три". - "Ладно, донесу, езжай. За добрые слова спасибо".
Входит он с крестом в село, часы три ночи показывают. Но на Пасху
народ не спит. Дошел мужчина до первых домов да как закричит:
"Христос воскресе!". А голос не тихий. Люди повыскакивали, видят -
невидаль: человек с крестом за плечами. Добрался он до кладбища,
вкопал там свой крест. Где помнил, там и вкопал. Попел, поплакал и
пошел назад.
Домой вернулся - уже светло было. А дома куличами, пасхами стол
завален, домашние тоже Пасху празднуют. Зашел в дом и говорит
матери: "Мать, поставил я крест". А она: "Так где ты его поставил?
Ты же его наверняка не на том месте поставил". "Кресту Христову, -
отвечает, - везде, мать, место. Его не на том месте поставить
нельзя".
М. РАКОВ
|
