|
По памятникам иконографии
В собрании Национального Киево-Печерского историко-культурного
заповедника хранятся два идентичных по иконографии портрета святителя
Митрофана, первого епископа Воронежского
(1623 - 1703). С 1682 года святитель возглавлял новообразованную
Воронежскую кафедру.
Во время строительства в Воронеже русского флота царь Петр I
неоднократно посещал город
и беседовал с архипастырем, имея к нему глубокое уважение. По преданию,
известному из поздней приписки в рукописи подлинного духовного завещания
святителя Митрофана, монарх присутствовал на его погребении, сам нес
гроб и произнес памятные слова: "Не осталось у меня такого святого
старца". Близость святителя императорскому дому предопределила его
всероссийскую славу
и широкое почитание в высших кругах общества, особенно после обретения
мощей и канонизации
в 1832 году, когда новопрославленному чудотворцу приезжали поклониться
император Николай I
и члены царской фамилии. От Москвы до Афона строились храмы и
освящались приделы
во имя святителя Митрофана, создавались его иконные образы в различных
видах церковного искусства. Источником распространения иконографии,
несомненно, являлась Воронежская епархия во главе с ее выдающимся
архипастырем - святителем Антонием (Смирницким),
архиепископом Воронежским и Задонским (1773 - 1846).
Два живописных полотна из Киево-Печерского заповедника являются
уникальными списками несохранившегося первого образа святителя
Митрофана, написанного воронежским художником-любителем Иваном
Владимировичем Шевцовым по видению во сне и послужившего основой для
разработки иконописного канона изображения святого. В "Сказании о
обретении и открытии честных мощей: святителя Митрофана", составленном
митрополитом Филаретом (Дроздовым), и во всех редакциях жития содержится
рассказ о том, как в 1830 году воронежский купец Горденин, а затем и
архиепископ Антоний просили Шевцова сделать копию со старого, возможно,
прижизненного портрета святого из архиерейского дома. Но портрет был
столь ветхим, что художник не решался, "почтя за грех написать такого
святителя неверно". Тогда преосвященный Антоний сказал ему: "Ты будешь
видеть наяву или во сне". Ночью Шевцов увидел во сне старца в сумраке,
неясно, "а потом представился ему ясный день, и пред ним портрет
святителя Митрофана, ясно и чисто написанный, который он в продолжение
сновидения списал и остался доволен своей работой". Проснувшись, он
воспроизвел увиденный образ на холсте. Точность портретной
характеристики была подтверждена самовидцами, получившими исцеление
после явления им святителя. Преосвященный Антоний благословил живописца
писать копии с этого изображения.
Судя по описаниям портрета, хранившегося в конце XIX столетия в
жертвеннике Благовещенского собора Митрофанова монастыря в Воронеже,
святитель был изображен в полной схиме, с наперсным крестом (а не
панагией) и завещанием в руке, точнее с книгой, в которой написаны
цитаты из его духовного завещания: "Употреби труд, храни мерность -
богат будеши; воздержно пий, мало яждь - здрав будеши; твори благо,
бегай злаго - спасен будеши". Достаточно редкий тип иконографии святого
- в чине схиепископа, более того - в облачении схимника, связан с его
глубоким желанием принять перед кончиной постриг в великий ангельский
образ и быть погребенным в схиме: ":архиерейскими же одеждами отнюд не
облачати мене..," - указано в тексте духовного завещания. В другом,
более парадном иконографическом изводе он облачен в схиму и архиерейскую
мантию, что соответствовало одеянию на нетленных мощах. Таким образом, в
обоих случаях святитель изображался, можно сказать, на вершине своего
земного подвига в том чине, в каком предстал Богу в момент своей
праведной кончины, приняв постриг в схиму с именем Макарий во имя
преподобного Макария Унженского.
На портретах из Киево-Печерского заповедника точно воспроизведены
исторические особенности шевцовского оригинала: лик святого имеет
узнаваемые индивидуальные черты, наперсный крест точно повторяет
находившийся на мощах при их освидетельствовании (затем возле раки с
мощами в храме), и - необычная деталь! - отсутствует нимб вокруг головы
прославленного Церковью иерарха. На одном варианте портрета, совершенно
без нимба, надпись именует изображенного святителем и чудотворцем, что
было возможно, безусловно, только после официального церковного
прославления. На другом - фон вокруг куколя немного высветляется, и это
особенно характерно для стилистики второй четверти XIX столетия. В
настоящее время известны два образца доканонизационного портрета
святителя без нимба с соответствующей надписью ("портрет преосвященнаго
Митрофана:", не "образ"), выполненные, очевидно, между 1830 и 1832
годами, после появления работы Шевцова и до торжеств открытия мощей
(находятся в собраниях музея при храме святителя Митрофана Воронежского
в Москве и Егорьевского историко-художественного музея).
Вместе с тем, на одном из портретов Киево-Печерского заповедника
присутствует еще одна характерная деталь - небольшое сияние, луч света,
пробивающийся сквозь облака, в левом верхнем углу изображения. Облачный
фон, небесное сияние - академический вариант традиционного иконного
сегмента, излюбленный художественный прием в ранних иконах святителя
Митрофана 1830 - 1850-х годов, написанных, как правило, по заказу
воронежских архиереев с того же образца Шевцова. Нередко на подобных
иконах свет источает Смоленская икона Богородицы - келейный образ
святителя, благословение ему Патриарха Иоакима. Без нимба, но в осиянии
небесного света образ святого запечатлен на гравюре академика Н.И.
Уткина, исполненной для первого издания жития святителя Митрофана 1838
года иеромонаха Аникиты (Ширинского-Шихматова). Гравюра была создана
благодаря посредничеству духовного писателя и путешественника А.Н.
Муравьева с портрета, присланного из Воронежа, - несомненно, копии шевцовского - и послужила распространению этой иконографии. Мастер
академической выучки творчески использовал оригинал, изменив направление
взгляда святителя и смягчив строгость выражения его лика. Возможно,
именно гравированный образец был использован киевским мастером М.
Бышевским при создании в 1857 году серебряного черневого образа
святителя Митрофана, помещенного в весьма необычном месте - на брачном
венце (Музей исторических драгоценностей Украины), где, как правило,
находились лишь изображения Иисуса Христа, Богородицы и небесных
покровителей супружества (обычно равноапостольных Константина и Елены).
Можно предположить, что святой представлен здесь как один из
покровителей храма или придела, для которого предназначался венец.
Наконец, еще одно - несохранившееся, но опубликованное изображение,
список с того же первого портрета, выполненный художником Л.Г.
Соловьевым, работавшим в Воронеже с 1857 года до конца XIX века. Эта
профессиональная копия также без нимба, но отличается немного иным
положением рук и рисунком наперсного креста. Ряд памятников
свидетельствует о достаточно устойчивой традиции копирования шевцовского
оригинала на протяжении XIX - начала XX столетия. Отсутствие нимба у
некоторых из них, как исключение из жестких правил синодального времени,
подтверждает их бытование не в качестве моленного образа (в церкви или
дома), но как исторического или мемориального. Оба портрета музейного
собрания происходят из Киево-Печерской Лавры, не исключено, что написаны
в лаврской мастерской. Несомненно, эта иконография появилась здесь под
влиянием раннего точного списка портрета Шевцова, присланного или
привезенного из Воронежа. Подобных произведений на холсте в фондах
других музеев пока не выявлено.
Распространению почитания святителя Митрофана Воронежского в Киеве в
значительной степени способствовали три выдающиеся личности. Первая из
них - уроженец Воронежа, митрополит Евгений (Болховитинов; 1767 - 1837),
занимавший Киевскую кафедру в 1822 - 1837 годах, составивший еще в конце
XVIII века книгу "Историческое, географическое и экономическое описание
Воронежской губернии" (издана в 1800 году). Книга послужила авторитетным
источником сведений о жизни первого Воронежского епископа, именно на нее
ссылались при подготовке канонизации святого.
Упоминаемый выше архиепископ Антоний (Смирницкий), благодаря настойчивым
усилиям которого состоялась канонизация святителя Митрофана, был
назначен на Воронежскую кафедру в 1826 году из наместников
Киево-Печерской Лавры (где в свое время принял постриг, исполнял
послушания заведующего библиотекой, начальника типографии, блюстителя
Ближних пещер), причем митрополит Евгений (Болховитинов) сказал при
этом: "Господь благословит град Воронеж ради Антония...". Известна
многообразная деятельность архипастыря по расширению почитания святителя
Митрофана: по его благословению и с его помощью, к примеру, основан храм
во имя новопрославленного чудотворца на Святой Горе Афон - первый,
посвященный русскому святому храм в этом месте. Паломникам, приезжавшим
поклониться мощам святителя, владыка дарил его иконы, гравюры, житие,
изображения открытия мощей. Сохранилось множество образов святого,
паломнических реликвий времени святителя Антония, 1830 - 1840-х годов, в
самых различных видах искусства. Кроме того, он рассылал изображения
святителя Митрофана по всей России и за ее пределы, особенно в места его
раннего служения, до назначения в Воронеж (например, в Макариев
Унженский монастырь), и туда, где освящались во имя его храмы и приделы.
Конечно, он никак не мог обойти вниманием родную Киево-Печерскую Лавру,
куда и намеревался проситься на покой в 1840 году.
На портрете середины XIX века из собрания Киево-Печерского заповедника
святитель Антоний представлен уже в сане архиепископа, в архиерейской
мантии и клобуке с крестом (вручен императрицей при посещении
Митрофанова монастыря в 1836 году), со всеми церковными наградами:
орденами Святой Анны I степени (удостоен в 1831 году), Святого Владимира
II степени (1837), Святого Александра Невского (1840). В его правой руке
- книга "Духовное завещание" святителя Митрофана Воронежского, в левой -
жезл с характерным большим навершием, без сулока, по преданию,
принадлежавший первому епископу Воронежа, который владыка использовал на
торжественных богослужениях в дни памяти святого (именно этот жезл часто
изображался на иконах святителя Митрофана). В портрете подчеркнуты
заслуги архиепископа в прославлении святого, он написан со знанием дела,
исторических подробностей. Вместе с тем, портрет уникален по своей
иконографической программе. Это одно из наиболее значительных
сохранившихся изображений иерарха, созданное, очевидно, в мастерской Киево-Печерской Лавры, где его помнили и чтили. Скорее всего, именно о
нем в собрании Киевской духовной академии упоминал Д.А. Ровинский.
Архиепископ Антоний был близок и состоял в переписке со святителем
Филаретом (Амфитеатровым), митрополитом Киевским и Галицким (1837 -
1857), приезжавшим в Воронеж поклониться мощам святого в 1836 году. На
портрете третьей четверти XIX века из Церковно-археологического кабинета
Московской духовной академии он облачен в мантию священноархимандритов
Киево-Печерской Лавры, с образами преподобных Антония и Феодосия
Печерских на скрижалях. Уже в 1838 году, через год после назначения на
Киевскую митрополию, при настоятельских кельях Лавры была освящена
домовая крестовая церковь во имя святителя Митрофана, где архипастырь
часто совершал богослужения. Из архивных документов известно, что именно
он, будучи членом Святейшего Синода, активно содействовал на его
заседаниях утверждению предложений архиепископа Антония. В частности,
уже в 1837 году, через месяц после переезда в Киев, митрополит
ходатайствовал в Синоде о напечатании первого жития святителя,
составленного иеромонахом Аникитой еще в 1834 году: "Преосвященный
Антоний, архиепископ Воронежский, доставил ко мне в рукописи житие иже
во святых отца нашего Митрофана...".
Более того, именно святитель Филарет по просьбе архиепископа Антония в
1839 году "принял на себя труд послужить Святой Церкви составлением
службы с акафистом новоявленному святителю и чудотворцу Митрофану".
Служба была представлена им на рассмотрение Синода в начале 1842 года,
получила официальное утверждение и была напечатана в Московской
синодальной типографии в том же году. К сожалению, неизвестно, кто
является подлинным автором сочинения. На основе документов можно
утверждать, что принятая служба создана под редакцией митрополита
Киевского Филарета. В одном из писем митрополита Филарета 1839 года
указано, что ее составление было поручено им архимандриту Иеремии
(Соловьеву, впоследствии викарному епископу) "по сердцу его
благочестивому". В марте 1840 года он вернулся к этому вопросу в
письме к самому отцу Иеремии: "Получил я акафист святителю Божию
Митрофану, не известно кем составленный. При некоторых поправках,
кажется, можно его представить в Святейший Синод для напечатания. Но
вместе надобно представить всю службу сему святителю. Кажется, я при
отъезде из Киева вам поручил рукопись службы и акафиста сему святителю:
Пожалуйста, отыщите ее и со своими замечаниями пришлите ко мне. А вместе
пришлите, ежели и вы что-нибудь для службы составили. Пора же это дело,
лежащее на моей совести, окончить". Обещание составить службу,
очевидно, было дано, когда владыка приезжал помолиться у мощей святого
"по обету, данному в Казани во время сильной болезни, от которой получил
выздоровление". В сохранившихся дневниках схиепископа Иеремии более
позднего времени упоминаний об этом важном занятии не обнаружено.
Написанная им служба трем святителям: Митрофану Воронежскому, Димитрию
Ростовскому и Тихону Задонскому датируется 1870-ми годами, когда он жил
на покое в Нижнем Новгороде.
Не удивительно, что в 1840 - 1850-е годы из Киевской типографии вышло
несколько изданий службы святителю Митрофану, составленной под редакцией
митрополита Филарета (1843, 1844, 1848, 1850, 1852, 1855)24. В отличие
от первого московского издания 1842 года и петербургского 1870-го
киевские книги дополнены ксилографией с ростовым изображением святителя
Митрофана в схиме и архиерейской мантии, с благословляющей десницей и
жезлом в левой руке (в котором опять узнается его исторический жезл), в
традиционной для украинского книжного оформления рамке. Вместо
традиционного нимба - сияние небесной славы от парящего голубя, символа
Святого Духа. Справа - вид Успенского собора (подобный исторически
неточный рисунок собора встречается в произведениях деревянной резьбы)
и, очевидно, условное изображение Лавры с пещерами, слева - может быть,
вид настоятельских покоев с церковью святителя Митрофана, внизу -
инициалы неизвестного мастера "С.Б.". Д.А. Ровинский приписал это
произведение граверу по дереву Семену Билякову, работавшему в Киеве в
последней четверти XVIII века (?). Эта гравюра с некоторыми поправками
использовалась во всех киевских изданиях.
Представлен и другой иконографический извод образа святителя - в
схимонашеском и архиерейском сане, со святительскими регалиями. Этот тип
изображения был особенно распространен в иконописи, храмовых росписях и
паломнических реликвиях. Один из примеров - подписная икона 1837 года
Саввы Степанова Кравцова, хранящаяся в Музее имени Андрея Рублева.
Мастер искусно передал портретные особенности лика святителя
традиционным иконописным языком. Ближе к концу XIX столетия создан
большой ростовой образ из собрания Киево-Печерского заповедника,
идентичный по иконографии опубликованному в журнале "Воронежская
старина". Во второй половине XIX века из образа святого постепенно
исчезает портретность. Указанный тип иконографии, но с более условной
портретной характеристикой, использован автором изображения святителя в
росписи южной галереи на хорах Владимирского собора в Киеве 1885 - 1895
годов, а также мастером иконы начала XX века (собрание Киево-Печерского
заповедника), исполненной под влиянием стиля модерн.
Неизвестно, к какому иконографическому изводу принадлежали иконы
святителя Митрофана, посланные в 1858 году Воронежским епископом Иосифом
(Кобыльским-Богословским) митрополиту Исидору (Никольскому),
назначенному тогда на Киевскую кафедру (с 1860 года - митрополит
Санкт-Петербургский, первенствующий член Синода): "Не зная, где вы
останетесь на зиму, я доселе не отсылал икон в Киев. Не благоугодно ли
вам будет, чтобы поднесенная вам икона святителя Митрофана на доске
переслана была к вам в Петербург (если пробудете там зиму) и поясная на
холсте - отослана была в Киев?" По-видимому, во втором случае имеется
в виду список с шевцовского первообраза, возможно, один из тех, которые
хранятся в собрании заповедника. Примечательно, что архипастырь избрал
для подарка и живописный, и иконописный - оба варианта.
Наконец, несколько примеров иконографии святителя Митрофана Воронежского
в памятниках декоративно-прикладного искусства киевского происхождения.
Связь Митрофанова монастыря как вместилища главных святынь, относящихся
к святому, с южнорусскими землями осуществлялась постоянно благодаря
потоку паломников, идущих в Киев на поклонение печерским святым через
Воронеж и Задонск. Этот путь был хорошо известен: когда в сентябре 1832
года святитель Филарет, митрополит Московский узнал, что государь
приезжает в Москву из Киева через Рязань, то сделал вывод: "Следственно,
он был в Воронеже. Благодарение ему за благую мысль".
На резной деревянной иконе середины XIX века из частного собрания
преподобные Антоний и Феодосий представлены по сторонам от Успенского
собора, вверху - поддерживаемая Ангелами Киево-Печерская икона Успения
Богородицы, внизу - полуфигура преподобного Иоанна Многострадального.
Над фигурой преподобного Антония, на более "почетной" стороне - поясной
образ святителя Митрофана, над преподобным Феодосием - изображение
великомученицы Варвары. Здесь образ Воронежского первосвятителя введен в
программу традиционной киевской тематики. Такая иконография могла
появиться в Киеве в 1840-е годы при святителе Филарете (Амфитеатрове).
Но есть и другая версия, а именно, что такие образки изготавливались для
Покровского женского монастыря в Воронеже, где теплый храм был посвящен
Киево-Печерским чудотворцам, а приделы - святителю Митрофану
Воронежскому и великомученице Варваре (устроены соответственно в 1838 и
1842 годах). Паломническая икона - своего рода духовный образ храма и
даже монастыря с его главными небесными покровителями. И если это так,
то, значит, киевские резчики активно поставляли свои произведения в
Воронеж.
Второй образец киевской резьбы из частного собрания, с фигурами
Воронежских святителей Митрофана и Тихона, создан после канонизации
последнего в 1861 году, ближе к концу столетия. Надпись "Тыхонъ"
отражает специфику местного произношения имени святого. Несмотря на
более упрощенный характер резьбы, сохраняются характерные особенности
иконографии святых, в частности различный тип облачений. Более
традиционен единоличный образ святителя Митрофана конца XIX - начала XX
века (частное собрание в Реклингхаузене) с фигурой вполоборота влево, в
схиме и мантии, с условным жезлом, на фоне неких ярусных построек без
венчающих крестов. Такие паломнические реликвии дают отсылку и к
гравюрам киевских изданий службы святителю, где он изображен на фоне
лаврских храмов и зданий, и к его парадным иконам в полный рост.
В этом контексте необходимо упомянуть и самую расхожую монастырскую
продукцию - небольшие крестики конца XIX - начала XX века из крашеной
кости с миниатюрной фотопанорамой Митрофановой обители. Одним из
известных центров их производства являлся Киев. Возможно, именно оттуда
поставлялись в Воронеж эти скромные паломнические реликвии или же
делались местными мастерами по киевскому образцу. Тесные связи между
этими известными духовными центрами, лежащими на одном паломническом
пути, наводят на мысль о возможной миграции мастеров различных
специализаций. Итак, изображение святителя Митрофана Воронежского в
разных видах художественного творчества, в том числе на маленьких
недорогих образках, паломнических реликвиях, достаточно убедительно
подтверждает устойчивость традиции его почитания в Киеве на протяжении
середины XIX - начала XX века.
|
