86-летний воронежец Алексей Котов в годы войны служил на легендарной
подлодке К-21 и присутствовал при запуске торпеды, которая попала в
знаменитый немецкий линкор «Тирпиц»
Алексей Фёдорович не очень-то следит за телевизионной программой. И
недавнюю экранизацию романа Валентина Пикуля, посвящённого гибели
печально известного конвоя PQ-17, посмотреть не успел. Но бывший
подводник расстроился по этому поводу несильно. Несмотря на
преклонный возраст, память лучше всякого кино возвращает его к
событиям, непосредственным участником которых был он сам.
Реквием PQ-17
5 июля 1942 года атака нашей подлодки К-21
привела к повреждению флагмана немецкого флота линкора «Тирпиц»,
чуда военного кораблестроения того времени. Она сорвала операцию
фашистов по разгрому конвоя PQ-17 силами надводных кораблей, которую
они назвали «Россельшпрунг» («Ход конём»), и позже привела к гибели
самого линкора.
— «Тирпиц» был самым большим военным кораблём фашистской Германии
длиной 240 метров и весом 55 тысяч тонн, — рассказывает Алексей
Котов. — Этот морской разбойник, вооружённый 8 мощнейшими
280-миллиметровыми орудиями главного калибра, а также множеством
более мелких пушек, уничтожал английские и американские конвои,
которые стали ходить в Мурманск и Архангельск с августа 1941-го.
Говорят, английский премьер Уинстон Черчилль как-то в сердцах
заявил: «Пока этот проклятый линкор в строю, он будет представлять
постоянную угрозу для наших морских коммуникаций...». Чуть раньше
английская эскадра загнала в устье реки Лаплата однотипный немецкий
корабль «Бисмарк», уничтожавший транспорты в Атлантике. И, получив
огромные повреждения, он затонул. Так же англичане мечтали
расправиться и с его братом-близнецом.
Очередной конвой – знаменитый PQ-17 — в составе 34 транспортов (из
них два советских) вышел из Исландии 27 июня. Предполагалось, что в
его эскорт войдут два крейсера противовоздушной обороны, шесть
эсминцев, две подводные лодки и 11 более мелких кораблей. Кроме
того, западнее конвоя следовали два английских и два американских
крейсера, а также три эсминца. И ещё дальше — главные силы
прикрытия: два линкора, авианосец, три крейсера и множество
эсминцев. Корабли и авиация нашего Северного флота готовились взять
конвой под защиту в зоне своей ответственности.
Однако 4 июля «Тирпиц» в сопровождении двух крейсеров и эскадры из
8 эсминцев вышел из базы в Норвегии, чтобы направиться наперерез
PQ-17. Узнав об этом, англичане без уведомления советского
командования отдали своим кораблям прикрытия предательский по
отношению к СССР приказ как можно быстрее отходить. А самому конвою
«ввиду угрозы со стороны надводных кораблей» порекомендовали
«рассредоточиться и идти к русским портам».
В результате беззащитные транспорты стали лёгкой добычей для
немецких подводных лодок и авиации. Из 34 кораблей конвоя были
потоплены 23. В тяжелейший период боёв за Сталинград Советский Союз
так и не дождался 430 танков, 210 самолётов, 3350 автомашин, а
также огромного количества боеприпасов, оружия и продовольствия.
Более того, англичане после разгрома PQ-17 надолго отказались от
дальнейших поставок грузов.
Похоже, защита конвоя с самого начала не очень-то их заботила. И
основной задачей союзников было выманить «Тирпиц», чтобы потом
уничтожить его силами главного прикрытия. Но как бы то ни было,
перехватить линкор эти силы не успели: наша К-21 торпедировала его
раньше. И если бы не удачная атака легендарной «Катюши», то
неизвестно, выжил ли бы вообще хоть кто-то из участников конвоя.
«Интервал 4 секунды. Пли!»
— 5 июля я вместе с другими офицерами был на
вахте, — вспоминает Алексей Котов. — Лодка двигалась в подводном
положении, когда акустик доложил, что слышит звуки, похожие на шумы
надводных кораблей. Была объявлена боевая тревога. Командира
попросили подняться в рубку, и Николай Александрович Лунин — будущий
Герой Советского Союза – занял своё место на центральном посту.
В перископ наши моряки увидели силуэт, похожий на рубку подводной
лодки. Однако вскоре выяснилось, что они имеют дело не с немецкой
субмариной, а с эсминцем. Причём не с одним: корабль шёл в составе
целой армады, возглавляемой флагманом противника. Командир объявил
торпедную атаку. И как свидетельствуют записи в бортовом журнале,
лодка, миновав заграждение, проникла в середину немецкой эскадры.
Я спустился в свой седьмой отсек, где располагались четыре кормовых
торпедных аппарата и находились два торпедиста, рулевой и трюмный,
— рассказывает Алексей Фёдорович. — У раструба переговорной трубы,
которая является самым надёжным средством связи на подводной лодке,
стал ждать дальнейших указаний. Матросы приготовили кормовые
торпедные аппараты к выстрелу: открыли их передние крышки, проверили
давление в стрельбовом баллоне. Однако с момента объявления атаки
до запуска торпед прошло примерно полтора часа.
Дело в том, что в военное время корабли не ходят прямыми курсами, а
передвигаются противолодочным зигзагом. Поэтому нашим подводникам
трудно было рассчитать точку залпа. Но примерно в 18.00 наконец
прозвучало долгожданное «Товсь!» и команда: «Торпедные аппараты.
Интервал 4 секунды. Пли!»
После того как все четыре торпеды вышли с заданным промежутком
(его вахтенный офицер Котов отсчитывал по секундомеру), оставалось
только ждать результатов стрельбы.
— Вскоре мы услышали два сильных взрыва, — вспоминает Алексей
Фёдорович. — После этого, погрузившись на глубину около 60 метров,
лодка по приказу командования взяла курс на Полярный — нашу базу в
Екатерининской гавани неподалёку от Мурманска.
Когда моряки возвращались из боевого похода, с берега им сообщили,
что первая торпеда попала в один из кораблей охранения, и он
затонул.
— В то время на торпедах устанавливались парогазовые двигатели,
пузыри от которых поднимались вверх, оставляя за собой заметную
дорожку, – говорит Алексей Котов. – Возможно, немцы её заметили. И
эскадренный миноносец по законам военного времени успел подставить
свой борт, чтобы защитить «Тирпиц».
Как вспоминал сослуживец Алексея Котова Владимир Ужаровский,
находившийся в тот момент в рубке, командир пришёл в ярость, когда
увидел, что в последний момент линкор закрыла менее важная цель.
Он сорвал с себя шапку и начал в гневе её топтать.
Но вторая торпеда угодила-таки в корму «Тирпица». Как потом
доложила авиационная разведка, после этого вся армада развернулась
и ушла обратно в норвежский порт. «Тирпиц» после прибытия на базу
стал на ремонт. А впоследствии в результате удачного налёта
союзников был уничтожен.
«Выходила на берег Катюша!»
Однако подводная битва и не думала прекращаться.
По словам Алексея Федоровича вместе с ними начинали войну около 20
лодок. Закончили примерно столько же. Но при этом такое же их
количество погибло: просто на смену выбывшим с завода Сормово и из
Баку подходили новые субмарины.
— Из шести «Катюш» – а это была лучшая лодка по всем флотам –
осталась только наша К-21, — рассказывает ветеран-подводник. – Как
умирали наши товарищи, никто не знает: просто уходили в море и не
возвращались.
Кстати, когда началась война, у выпускников ленинградского Высшего
военно-морского училища имени Фрунзе, куда Котов перевёлся после
первого курса химико-технического института, как раз шли
госэкзамены. Но пришёл приказ министра Кузнецова прекратить сессию
и сразу присвоить курсантам звания лейтенантов. Новоиспечённых
вахтенных офицеров построили и объявили, что остальные экзамены у
них примет война.
— В Полярном к концу войны нас, как в песне, оставалось только трое
из восемнадцати ребят – именно столько молодых лейтенантов прибыли
туда из училища, – говорит Алексей Фёдорович. – Ну а сейчас и ещё
двоих уже нет – я последний.
Сам Котов тоже не раз попадал в ситуации, когда уже был готов
распрощаться с жизнью. Как-то они шли в надводном положении. И
немецкий самолёт, не имея бомб, пробил лёгкий корпус лодки
крупнокалиберным пулемётом. Не истратил бы пилот боезапас до
этого, всё могло кончиться куда плачевней.
Были и другие случаи. Однажды рядом с лодкой разорвались две
авиационные бомбы, и была повреждена цистерна быстрого погружения.
Без неё лодка уходит под воду не за одну, а за две-три минуты,
которые могут стоить жизни всего экипажа. Но механики нашли выход,
как продолжить боевой поход: использовали для этого уравнительные
цистерны, которые регулируют глубину погружения.
Именно К-21 суждено было окончить свой век не на дне какого-нибудь
из северных морей, а и по сей день продолжать службу: теперь лодка
превратилась в музей и стоит на причале в Североморске. Её рубку
украшает звезда с цифрой 17 — именно столько кораблей противника
она потопила.
Константин Сергеев, который после войны служил механиком на К-21,
собрал воспоминания моряков и написал книгу «Лунин атакует «Тирпиц».
В ней изложена вся героическая эпопея легендарной «Катюши». Кстати,
гибели немецкого линкора в Германии посвящена книга и немецкого
ветерана. Правда, в ней основная роль в уничтожении плавучей
крепости отводится всё тем же англичанам.
– Сегодня союзники вообще считают, что они победили в той войне.
Сталинград, Курскую дугу уже и не упоминают, – с горечью отмечает
Алексей Котов. – Но не только поэтому обидно ветеранам. Мы воевали,
умирали за свою Родину, за великую Россию – а во что её превратили
наши собственные правители? Нищая, разорённая страна. И сейчас
никто ничего не хочет делать, чтобы её возродить. Но мы-то знаем,
чего нам стоила эта победа. А значит, не имеем права допустить,
чтобы Россия и дальше находилась в таком положении.
|