А.Н. Акиньшин "Храмы Воронежа"

При взгляде на церковь возле улицы Сакко и Ванцетти трудно сейчас представить ее былую красоту - и не только потому, что скрыта она лесами. Изъеденный временем красный кирпич не сохранил прежние ажурные формы здания. Только специалист-искусствовед может узреть здесь типичное барокко, да еще растреллиевской школы.

Иное было до революции и в первые годы после нее. Вот что писал в 1922 году известный историк местный архитектуры Юрий Успенский: “Стройный восьмерик главного нефа, стоящий на четверике нижнего этажа, покрыт изящною барочного профиля крышей, из которой выглядывают маленькие люкарны; на крыше восьмигранный барабан, увенчанный главкой. Углы восьмерика обтянуты рустованными пилястрами; окна имеют сложный полуциркульный фронтон в виде зубчатого колеса. Наличники окон сложного рисунка.

Главная красота храма во входящей в план церкви колокольне. Ее второй и третий этажи украшены изящными колонками. Расположение колонн второго этажа напоминает композицию Пятницкой церкви. Полукруглые с ломаным профилем фронтоны венчают звон второго этажа колокольни; в верхнем этаже с каждой стороны поместились две отдельно стоящие колонны, поддерживающие четырехугольные выступы карниза, и на этих выступах на крыше поместились изящные пирамидки”.

В этом сооружении Ю. И. Успенский чувствовал несомненное знакомство строителя с проектом Андреевского собора в Киеве, возведенного по чертежам Бартоломео Растрелли в 1747-1767 годах. Такое проникновение идей знаменитого зодчего он считал вполне возможным при тесной связи воронежского и киевского духовенства, существовавшей во второй половине XVIII века.

Старожилы Воронежа, конечно же, догадались, что речь в этом описании идет о Введенской церкви на улице Освобождения Труда. Ее полное название - Введения во храм Пресвятой владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии. Вот как трактуется это библейское событие. По достижении Девой Марией трех лет ее благочестивые родители Иоаким н Анна решили посвятить дочь Господу н отправились для этого из Назарета в Иерусалим. Весть о посвящении юной отроковицы распространилась по городу и собрала множество юных дев с зажженными свечами сопровождать ее в храм. Там встретил ее святой Захария. Мария, поставленная на первую ступень лестницы, быстро, как бы несомая ангелами, взошла в помещение. Захария ввел ее в “святая святых” храма, чем удивил не только людей, но и ангелов. По введении во храм (а это произошло 21 ноября) Дева Мария осталась жить при нем в келье, посвятив себя Богу. Праздник Введения установлен в IV веке; византийская церковь включила его в число великих в XII веке. С тех пор в православном мире ему стали посвящать церкви.

В Воронеже Введенская церковь появилась, можно сказать, случайно. Весной 1700 года из прихода Успенской церкви, где развернулось кораблестроение, в Акатовское предместье переселились посадские люди Григорий Кошкин, Захар Елисеев и Яков Аникеев. В октябре того же года они обратились к находившемуся в Воронеже Петру I за разрешением на вырубку леса для строительства церкви, которую они хотели попрежнему посвятить Успению Божией Матери. Храм вскоре был построен и освящен епископом Митрофаном. Видимо, святитель воспротивился появлению в городе одноименных церквей, и новое молитвенное здание нарекли Введенским.

Внешний облик небольшой по размерам деревянной церкви неизвестен. Пожар 1748 года ее миновал. В 1770 году “за ветхостью и малопоместительностью” она была заменена каменной, двухпрестольной. Уже 10 ноября 1771 года освящен придел во имя святого Иоанна Воина. Этому подвижнику эпохи раннего христианства Господь даровал возможность избавлять от вора и обидчика, обличать мошенников и открывать похищенное, укреплять веру в воинах, оберегать их от плена, ран и смерти.

Главный храм был полностью завершен к июню 1780 го­да. Позже, уже в середине XIX века, в трапезной появился еще один придельный алтарь во имя святителей Митрофана Воронежского и Тихона Задонского.

Серьезным перестройкам церковь никогда не подвергалась. В историческом описании, опубликованном в “Воронежской старине” (1908), дотошный автор священник Николай Никонов детально отобразил ее внешний облик, указал даже размеры: купол имел высоту 27 аршин (19 метров). Главы церкви и колокольни были вызолочены и увенчаны позолоченными четырехконечными крестами. Окрестности ог­лашали звоном девять колоколов - от 162-пудового (1,6 тон­ны) до 17-фунтового (7 кг). Здесь же упомянуты три особо ценимые верующими иконы, все в серебряных окладах: Божией Матери “Всех скорбящих радости”, святых Сисиния Лаодикийского и Иоанна Воина. Среди редких вещей отмечался потир с надписью: “ 1704 года ноября 15 дня во святую церковь ко Введению Пресвятыя Богородицы дал сии сосуды воронежец посадский человек Григорий Данилов сын Кошкин до своих родителях; весу в них во всех 371 золотник”. Купец Аникеев пожертвовал храму Евангелие 1698 года издания.

В 1905 году приход Введенской церкви насчитывал 77 дворов, где проживали 555 человек, отличавшихся “зажиточностью и заботливостью” о благолепии своего приходского храма”. Иных доходов, кроме “доброхотных пожертвований”, причт не имел. При Введенской церкви с 1887 года существовало попечительство о малосостоятельных прихожанах, с 1891 года - первая в епархии женская приходская школа “с рукодельными классами”.

В ограде церкви издавна хоронили богатых купцов из окрестных семейств. В летописном “Синодике” отмечено более десятка погребений еще у старого деревянного храма на протяжении 1730-1770-х годов. В основном это были представители трех семей: Елисеевы, в их числе Наум Захарович (1737) и его вдова Екатерина Романовна (1756), которую отпевал преосвященный Феофилакт; Кошкины и Вяхиревы. В исключительных случаях при церковный погост использовался и в XIX веке. К примеру, в январе 1894 гола там были похоронены Ольга Останкова, Дарья Сафонова и Прасковья Попова, зверски убитые грабителями в доме на Введенской улице. До революции сохранялись еще надгробные плиты на могилах дворянина Ивана Зацепина н попадьи Александры Никоновой. В печально известные годы малый некрополь был сметен с лица земли, а двор оказался надолго завален мусором.

Два с лишним века священники Введенской церкви нес­ли свою пастырскую службу. Отец Василий Елисеев, к примеру, исповедовал и причащал прихожан в течение сорока одного года вплоть до своей смерти в 1821 году. Его похоронили в соседнем Акатовом монастыре. По четверть века каждый прослужили здесь батюшки Василий Лукин и Петр Иванов. Немало для укрепления авторитета храма сделал Константин Иванович Чернышев, служивший с 1886 года. Его перу принадлежит статья о ранней истории и достопримечательностях Введении, опубликованная в “Епархиальных ведомостях” (1896). В феврале 1897 года он скончался; похоронен за алтарем. С апреля 1899 года настоятелем церкви стал Николай Григорьевич Никонов, его и застали здесь революционные бури.

В начале 1920-х годов церковь добровольно рассталась с теми немногими ценностями, что у нее были. В свое время в ответе па требование новой власти отец Николай перечислил их весьма скупо, ограничившись названиями без указания веса. Богослужебные предметы ушли в бездонные закрома государства, и купили ли на них хлеб для голодающих крестьян или использовали для организации перманентной революции - никто уж не узнает.

Точную дату закрытия Введенского храма отыскать я не смог, но по воспоминаниям очевидцев, это произошло в середине 1930-х годов. Первое время здание пустовало, перед войной его заняла под свой цех какая-то артель промысловой кооперации. В 1943 году возвратившиеся в полуразрушенный город люди использовали церковь под жилье. Комнатушки появились в алтаре, в трапезной, в нефе даже ос­воили второй этаж, настелив деревянные перекрытия.

Следующим хозяином храма стало городское ремонтно-строительное управление. Оно расположило тут свой производственный цех, склады, в колокольне ссыпали цемент. В середине 1970-х годов, вспомнив о прежней красоте Введенской церкви, решили ее восстановить и открыть археоло­гический филиал краеведческого музея. Архитектор Г. Безрукова из московского научно-реставрационного комбината выполнила необходимые проектные работы. Началась даже вычинка кирпичной кладки, специально для этой цели заво­зили большемерный кирпич.

С конца 1970-х годов работы продолжила черепашьими темпами местная реставрационная мастерская. Петр Иванович Володин восстановил южную стену трапезной, окна. На большее не хватило старых запасов кирпича, да и руководство мастерской все время искало заказы повыгоднее и не такие трудоемкие.

Десятилетняя реставрация ощутимых перемен в облике здания не произвела. В 1990 году Введенскую церковь возвратили епархии в весьма плачевном состоянии. Сейчас она в лесах, там ведутся работы. Нам остаемся пожелать строителям успеха и напомнить о том, что Введенская церковь была красивейшей в Воронеже. Это именно тот случай, когда реставрацию не должен подменить скорый ремонт и приспособление здания под прежние нужды в ущерб его дивному облику. В конечном счете промедление во времени оправдается тем, что возрождению религиозных чувств новых прихожан будет служить и древность храма, и его эстетическая красота как памятника архитектуры.

В начале 1994 года епархиальным управлением принято решение об организации при Введенском храме историко-церковного музея, экспонаты для которого будут возвращены из фондов краеведческого и художественного хранилищ. Богослужения в церкви предполагается вести только в особо торжественные и праздничные дни.

А.Н. Акиньшин "Храмы Воронежа" 1996 год